[indent]Хотя ночная тьма еще не окутала малолюдные улочки Мистик Фоллс, дымчатые очертания полной луны уже появились в безоблачном небе. Говорят, некоторые люди особенно чувствительны к полнолунию. Некоторые связывают это со сверхъестественными явлениями, приписывая луне некую мистическую сущность, но более рациональные и здравомыслящие люди находят причину в науке. Тайлер не увлекался ни конспирологией, ни наукой, но даже он начал прослеживать сей факт, что дни, а особенно ночи перед, во время и сразу после полнолуния были какими-то странными. Он будто был сам не свой. Каждая такая ночь приносила с собой новую волну кошмаров, кошмаров настолько ярких и пугающих, что они больше напоминали воспоминания, чем плод его воображения.
[indent]Он бежит через густой лес, такой знакомый и одновременно будто находящийся в ином измерении. Луна висит низко, отбрасывая жуткие тени, которые, казалось, извиваются и искажаются при каждом его шаге. Страх грызет внутренности, заставляя бежать быстрее, но как бы он ни старался, не может избавиться от ощущения, что что-то преследует его и вот-вот поймает, что-то тёмное и безжалостное. Прорываясь через колючие ветки-руки, пытающиеся поймать его или хотя бы замедлить, он оказывается на залитой лунным светом поляне. В центре стоит фигура, окутанная тенями. Сердце его, дико колотящееся в груди, разливается острой молниеносной болью и замирает, когда он осознает, что тот, от кого он так стремительно убегал сейчас перед ним, он сам пришел к нему в руки. Он пытается разглядеть лицо фигуры, но видит лишь светящиеся красные глаза, смотрящие на него из темноты. Всего мгновение и тень уже перед ним, потроша черными пальцами его грудную клетку, обнажая бешено бьющееся сердце. Сущность разрывает его на миллион кусочков и ужасная боль разливается в каждом ошметке израненного тела, пока не остается ничего кроме тьмы.
[indent]Он проснулся с беззвучным криком, вырывающимся из горла, весь в поту и задыхаясь. Но даже лежа в своей постели, дрожащий от выброса адреналина и дезориентированный, он не мог избавиться от ощущения, что кошмар все еще скрывается под поверхностью, ожидая, чтобы поглотить его еще раз. Если не сегодня, то завтра обязательно. Дни сменяли ночи, а кошмары становились все чаще и интенсивнее. Тайлер пробовал все, чтобы сбежать от них, от снотворного до гребаной медитации, после пяти минут которой раздраженно крушил садовую мебель, но, похоже, ничего не помогало. Он был измучен этими повторяющимся кошмарами, после которых уже не мог уснуть. Локвуд осунулся и синяки под глазами стали столь явны, что вызывали вопросы окружающих. Однажды вечером, после нескольких бессонных ночей накануне важной игры, в приступе отчаяния, он рылся в аптечке своей матери, дрожащими руками ища хоть что-нибудь, что могло бы справиться с этим безумием. Он знал, что мать не засыпает без снотворного (возможно это наследственное и его ждет та же участь) и, найдя флакон, он удовлетворенно сжал его в руке, предчувствуя обещание забвения, зовущее его, как песня сирены. Он проглатывал пигулки одну за другой, пока не почувствовал, как тьма сгущается вокруг него. И на какое-то мгновение ему показалось, что, может быть, просто возможно, он нашел мир, которого так отчаянно жаждал… Но затем пришли кошмары, более яркие и пугающие, чем когда-либо прежде. Он оказался в ловушке нескончаемой петли боли и страха, не имея возможности выбраться, как бы сильно он ни старался. И пока он лежал там, парализованный чертовым снотворным и ужасом собственного разума, Тайлер не мог не задаться вопросом, проснется ли на сей раз от своего кошмара. Благо действие снотворного закончилось и Локвуд пришел в себя, но стоит ли говорить, что отдохнувшим он ни был.
[indent]В реальном мире усталость Тайлера начала давать о себе знать. Он обнаружил, что раздражается при малейшей провокации, его гнев вспыхивает, как спичка, зажженная в темноте. Он и прежде не отличался приятным нравом, но никогда не чувствовал внутри столько агрессии. Давая ей выход на футбольном поле он заработал дисквалификацию почти на два месяца. Тайлер сам себя не узнавал. И когда сегодня Мэтт, его самый близкий друг, начал свою обычную речь о Елене, Тайлер больше не мог этого терпеть. Он буквально вспыхнул и слова его были резкими, без прикрас и жалости, оставляя за собой разрушительный след. Когда он хлопнул дверцей авто и уехал прочь, оставив Мэтта в облаке гнева и замешательства, он не мог избавиться от ощущения, что, возможно, просто возможно, монстр из его кошмаров вырывается наружу — это он сам... Прежде они с Мэттом никогда так не ссорились. Он поддерживал его и пытался отвлечь от мыслей об Елене все эти недели, и он прекрасно понимал страдания друга, зная, что для него девушка была первой любовью. Откуда только теперь в нем это раздражение взялось?
[indent]Сейчас, больше, чем когда-либо, Тайлер был зол на себя. Опустившись на спинку водительского сиденьея, он закрыл глаза, прокручивая в уме отрывки их разговора. Всплеск гнева и резкие слова, обращенные к другу, заставили его почувствовать стыд, хотя он знал, что Мэтт в конце концов простит его. Друг не держал зла долго и они всегда быстро мирились, как и все мальчишки. Из задумчивости его вывел легкий стук в окно. Смахнув остатки своих мыслей, Тайлер увидел двух юношей из его команды по американскому футболу, и судя по нетерпеливым выражениям их лиц, ребята его ждали. Со смиренным вздохом он толкнул дверь. Пикап Локвуда был припаркован на краю лесной поляны, на которой частенько собиралась местная молодежь. Без особого энтузиазма он вышел из машины, замысловатым, но отточенным до автоматизма приветствием встретив приятелей. Он достал из кузова авто заранее закупленный ящик пива и отнес его к кострам, которые уже успели развести посреди поляны. На вопрос где Мэтт и будет ли он, Тайлер просто бросил короткое нет. Он выглядел весьма устало и апатично, но выдавил из себя кривоватую усмешку, когда приблизился к оживленной группе вокруг потрескивающего костра. Смех и болтовня его сверстников наполняли воздух, смешиваясь с далекими звуками музыки, доносившимися из чьего-то портативного динамика. Обычно он радовался бы возможности погрузиться в эту беззаботную и несколько безумную атмосферу, но сегодня чувствовал себя лишь отстраненным и молчаливым наблюдателем среди всеобщего веселья.
[indent]Найдя свободное место на поваленном бревне на краю поляны, он расположился подальше от шума и излишнего внимания. Его мысли кружились, как листья, пойманные порывом ветра, не в силах найти передышку от внутренней суматохи. По мере того как ночь приближалась и веселье достигло своего апогея, чувство беспокойства Тайлера только усилилось. Мерцающее пламя отбрасывало жуткие тени, которые танцевали на его обеспокоенном лице, отражая смятение внутри. Он жаждал одиночества, минуты покоя вдали от шума и смеха, которые казались пустыми для его ушей. Локвуд резко поднялся со своего места, словно что-то весьма его раздосадовало. Его раздражали эти голоса, эта музыка, все эти вопросы и достала бывшая, которая бросала на него обиженные взгляды и показательно отворачивалась. Не обращая внимания на любопытные взоры, он достал из ящика две бутылки пива и ускользнул в обволакивающую темноту леса.
[indent]Чем дальше он углублялся в лабиринт деревьев, тем тише становилось, отдаленные звуки вечеринки растворялись в ночи. Прохладный ночной воздух шептался в ветвях, успокаивая расшатанные нервы. Погруженный в свои мысли, Тайлер бесцельно бродил, каждый шаг увлекал его все глубже в сердце дикой местности. По мере того, как он шел, тяжесть его проблем, казалось, уменьшалась, сменившись чувством спокойствия, которое нахлынуло на него, как очищающий прилив. С каждым вдохом он чувствовал, как напряжение в его мышцах спадает, оставляя после себя вновь обретенное чувство ясности. Он остановился возле старого дерева, удобно расположившись между корней с бутылкой пива в руке. Глоток за глотком, он топил в алкоголе свои мысли, пытаясь просто отключить разум. Разумеется, двух бутылок пива для этого было маловато, особенно с учетом габаритов Локвуда.
[indent]Тьма вокруг него идеально отражала скрывающиеся внутри тени, напоминая о демонах, от которых он большне не мог полностью уйти. В тишине леса чувства Тайлера обострились и он, казалось, мог уловить малейший шепот листвы. Треск ветвей смешивался с прохладными порывами ветра, шелестевшего в верхушках деревьев. В мгновение Тайлер уже был на ногах; его взор внимательно блуждал между нависающими словно великаны в черных балахонах деревьями, пока он пытался различить источник загадочного шума, выискивая любые признаки движения среди меняющихся теней. Но эхо звука непредсказуемо отражалось между древними стволами, словно норовя свести его с ума. Так что же он услышал? Или что почуял?
[indent]Холодок пробежал по спине Тайлера, когда в голову прокралась непрошеная мысль: было ли это реальностью или всего лишь плодом его воображения, извращенным проявлением его самых глубоких страхов? Неужели это вновь его кошмары? Прежде чем он успел понять, находится ли он на земле или в царстве Морфея, внезапное движение за спиной разорвало тишину. Тайлер обернулся, оказавшись лицом к лицу с призрачной фигурой, несущейся к нему навстречу. Спустя мгновение фигура врезалась в юношу, заставив мышцы сжаться, как пружины, готовые высвободить сдерживаемую силу. Но тень не атаковала его. Она была испугана и дрожала.
Отредактировано серый волк (2024-03-21 00:25:41)
