Хруст костей, что так безжалостно раздаётся по каменным стенам в глубь пещеры. Животные звуки преследуют по пятам. Бег, замедленный, затем всё быстрее и быстрее, а с каждым шагом увереннее. Шаги оставляют отметины в рыхлой земле. Не след человека. След зверя, что томится внутри и ждёт ту самую минуту, чтобы вырваться наружу дабы задышать полной грудью и быть вольным в этом мраке. В этот час.
Холодный пот окатывает Локвуда с ног до головы, вся простынь отвратительно мокрая, что даже оставаться тут дольше положенного времени является уже противозаконным. Звук воды приводит в чувство, она помогает сосредоточиться на том, как тело потихоньку возвращается в норму. Мышцы снова ощущают себя в своём теле. Людском.
Даже в зеркале он видит те самые ярко-янтарные глаза, что преследуют его иногда по ночам, а затем и кроваво-красные. Но сейчас не то место и, не то время, чтобы раздумывать о своих переживаниях и былых временах. На часах уже давно за семь вечера, тот момент, когда можно было бы снять напряжение набив своё брюхо каким-нибудь фастфудом из старенького Мистик Гриля и послушать разные байки ребят, что там так часто обитают. ‘Может там даже футбол показывают сегодня?’
Изначально вечер Мэйсон планировал проводить где-то в стенах огромного поместья Локвудов, свыкаясь с мыслью о том, что он снова в Мистик-Фоллс. Место, что старательно стиралось из памяти, дабы изменить свою жизнь и погрязнуть в новых делах и заботах о своё будущем. Но сколько воды утекло, многое изменилось, да и сам он уже был давно не тем простым пареньком, что пытался вечно помочь всем вокруг. Лишь бы быть добрым и честным человеком, или казаться так в глазах своего отца. Быть честным и справедливым – вот главное сын, запомни это. Однако он давно стал частью тёмного мира, покрытого тайной, для тех, кто так боязлив узнать правду или желает лишь думать, что всё вокруг выдумки и бредни пройдох, живущих в отрешенности.
Отмахнувшись от навязчивых воспоминаний, которые не прекращают преследовать Локвуда с момента его приезда в давний дом, Мэйсон берёт ключи от машины и очки для глаз. К слову, имея абсолютно прекрасное зрение, надевает их на себя и трусцой вываливается из дома. ‘Подальше от сюда. Не сейчас, оставлю всё на потом.’
Дорога до бара не заняла много времени, что парень не успел и плейлист подобрать себе для поднятия бодрости духа. Выходя из машины, Мэйсон бросил взгляд на всё ту же узнаваемую вывеску, и не смог не закатить глаз. До дверей оставалось всего несколько метров, когда в груди отвратительно защемило. ‘Никого бы не встретить, не хочу лишних вопросов.’ Пересечься со старыми лицами, что до боли знакомы – последнее из промыслов Локвуда. Он знал, что его уезд был для многих резким и непонятным, но уже прошло столько лет, что воспоминания и объяснения точно были не к чему. Да и кому нужны были бы эти новости средь белой ночи. Верно?
Шум голосов и музыка, что проигрывалась из автомата, сподвигли Мэйсона вымучить из себя улыбку. Давно он не посещал такие заведения в одиночестве. Бутылка виски или чего покрепче в стенах своего дома – вот его удел. Выходить за пределы было лишним, не хотелось наводить лишних шумих. Тем более боль от утери друга ещё проявляла себя в разных вариациях. Ты убийца. Хрустнув шеей, Локвуд продвигался всё дальше в глубь бара, чтобы поскорее оказаться у барной стойки и уже попросить плеснуть себе горячительного в бокал, а там и еды в придачу.
Взмах рукой по волосам слева от бара, заставляет остановиться. Взгляд, почти глаза в глаза. Но она не замечает, не видит ещё. Локвуд стоит как вкопанный, будто его засунули в морозильную камеру и приковали цепями сверху. Такая знакомая улыбка и сияющие глаза, будто только вчера видел её и вместе ходили по коридорам школы и что-то взбудоражено обсуждали. Резкий выдох, затем усмешка появляется на лице парня. - Не встретил, как же, - бурчит под нос, дабы не дать знать о себе заранее. Поправил очки, провёл рукой по волосам. Снова выдох. Пара шагов к цели, и вот уже стоит за спиной. Не хватает ещё фанфар, чтобы оппонент был оповещён о том, что его ожидает. Или же кто.
- Дженна, Дженна, Дженна, - Локвуд протягивает каждый слог, будто пробует на вкус такое забытое на языке имя. Присев на рядом стоящий с девушкой стул, он поворачивается на все девяносто градусов, чтобы всмотреться в глаза. Теперь они уже точно смотрят на него, не отворачиваясь. Шок? Он читается в её глазах, но Мэйсон лишь старается мило улыбаться, скрывая все возможные эмоции, что были до этого и не показывая никаких лишних в данную минуту. Сегодня он здесь для отдыха и отвлечения, а не для хандры и нагнетания. – Ты знала, что выпивать в одиночестве – это великий грех? Так ещё и не делиться?
Пронзительный взгляд, что и раньше, до самой души. Моменты из прошлого вспышками всплывают в мыслях, будто подливая ещё больше масла в огонь. Отвод взгляда в сторону бармена, взмах рукой с намёком о повторении напитка, что пьёт Дженна. И снова взгляд возвращается к девушке, только сейчас он бегло её осматривает с ног до головы. И по новой. Глаза в глаза.
– Давно не виделись, правда, - не вопрос, утверждение. Будто сам себе признаётся в том, что прошло столько времени, уже и не думал когда-то увидеть это лицо, услышать голос. Но жизнь расставила приоритеты по-другому. Ныне Мэйсон сидит в баре с когда-то старой подругой, ожидая кучу вопросов и апеллируя ими в ответ. Вечер обещает быть длинным.
